Фотохудожник и дизайнер Екатерина Рождественская выпустила линию одежды в честь отца
Екатерина Рождественская: «Сталиным у меня были Юрский и Меладзе, Лениным — Угольников и Остер, Брежневым — Стоянов»
Фотохудожник и дизайнер начала выпускать фотоодежду и текстиль для дома с авторскими принтами
В студии фотохудожника, дизайнера и главного редактора журнала «Семь дней» Екатерины Рождественской мебель начала ХIХ века из родительской квартиры (отец Екатерины Рождественской — известный советский поэт Роберт Рождественский), старинное зеркало, картины. Здесь знаменитости перевоплощаются в известных персонажей прошлых эпох.
Но есть в студии и островок современности — коллекция созданной Екатериной Рождественской фотоодежды: платьев и туник с авторскими принтами. Сделанные ею в разных странах фотографии искусно перенесены на ткани — шелк и трикотаж. А недавно дизайнер начала выпускать текстиль для дома — скатерти и подушки.
«Линия одежды называется ROB-ART в честь моего отца, Роберта Рождественского»
— Екатерина, слышали, что Никас Сафронов тоже переносит свои картины на постельное белье?
— Обычно я начинаю, а Никас подхватывает (улыбается). А вообще мода на принты существует уже давно, они сейчас популярны и, думаю, будут такими еще многие годы. Я использую в дизайне сделанные мной в разных странах мира фотографии. Линия одежды называется ROB-ART в честь моего отца Роберта Рождественского — я называла папу Роба. Кроме того, «роб» — по-французски платье.
— Какие самые необычные снимки украшают вашу одежду?
— На моих платьях запечатлены красивые дома, необычные гостиницы, оформленные лучшими дизайнерами мира — к примеру, в Лас-Вегасе. Есть даже платье с яхтой Абрамовича, сфотографированной в Италии в Портофино. Его я показываю на выставках и продавать пока не собираюсь — ведь все вещи выпускаю в единственном экземпляре.
— А если его захочет у вас приобрести за большие деньги сам Роман Абрамович для своей любимой женщины Дарьи Жуковой? Расстанетесь с платьем?
— Не знаю, может быть. Лично с Абрамовичем я не знакома. А вообще свои платья я люблю дарить тем, кто приходит ко мне на съемки. Созданная мною фотоодежда есть у Тины Канделаки, Надежды Бабкиной, Ларисы Долиной, Виктории Дайнеко. К слову, моя одежда очень понравилась Валентину Юдашкину. А Пьер Карден даже приглашал меня с моими работами участвовать в его показе.
— Вы объездили полмира. Какая из стран оставила самое яркое впечатление?
— Самая красивая, считаю, Шотландия, которую я проехала вдоль и поперек. Там удивительная природа, совершенно инопланетная. Потряс цвет земли — непривычный, оранжевый. В сочетании с сочной зеленью невероятно красиво. Огромное впечатление произвела Индия. Я жила там три года — с 1983-го по 1986-й, так как там работал муж.
Это была вторая моя зарубежная поездка — до того я побывала лишь в Германии. В Индии поражало все: природа, люди, культура. Особенно запомнился запах — смесь многих ароматов: сухих коровьих лепешек, которыми местные жители топят зимой свои лачуги, специй на рынке, экзотических цветов и растений. Я переболела в Индии всеми местными болезнями, которые только могут быть, хотя накануне поездки сделала много прививок. Это был большой экстрим.
— Фото тех далеких времен, наверное, особо для вас ценны.
— К сожалению, тогда у меня не было такого хорошего фотоаппарата, как сейчас. А с тех пор в Индии больше не бывала. Но намереваюсь туда поехать, посмотреть, как сейчас все выглядит и, конечно, запечатлеть это.
— А что больше всего потрясло в мировой архитектуре?
— Нравятся работы Гауди в Барселоне. Безумно интересным показался Музей декоративного искусства в Валенсии с двумя атлантами у входа из какого-то совершенно удивительного прозрачного камня. Фото с одним из атлантов уже украшает платье.
— И, конечно же, не могу не спросить о самом ярком гастрономическом впечатлении.
— Оно родом из детства. Папа с мамой много ездили. И однажды из Африки привезли фрукт, который сейчас продается и у нас, — мангостан. Его вкус для меня — это вкус детства. Один раз попробовав, запомнила на всю жизнь. Но с виду фрукт совершенно непривлекательный.
— Наверное, в каждой стране вы как дизайнер обращаете внимание на оригинальную одежду.
— Мне очень нравится индийское сари. Это пять метров ткани, которую особым способом надевают, закручивая вокруг себя. У меня тоже было очень красивое — бирюзовое с золотом. Оно, к сожалению, сгорело при пожаре в нашем доме. Там все погибло, и сари в том числе.
Еще мне очень нравится, как одеваются француженки — некрикливо, неброско, но в то же время элегантно. Достаточно одной маленькой детали — необычно завязанного шарфа. Некоторое время я жила во Франции и наблюдала много интересного. Например, настоящая француженка даже в сорокоградусную жару ходит в чулках. У них неприемлемо, чтобы ноги были голыми. Считаю, что француженки в смысле искусства одеваться стоят на пьедестале.
— Вы общаетесь с элитой. Что, по вашим наблюдениям, сегодня модно в высоких кругах, а что является признаком дурного тона?
—Сейчас всюду можно увидеть стразы — вплоть до купальников и нижнего белья! На телефонах, планшетах и даже в зубах! Считаю, что это верх плохого тона. Мне такая вычурность не нравится, потому что женщина не должна идти и вся блестеть на солнце, лучше блистать умом. Подобные вещи — для вечерних мероприятий.
А еще мне не нравится одежда с изображением черепов и скелетов. Что касается мужской одежды, хотелось бы видеть политиков в светлых костюмах — сейчас же лето! Но почему-то превалируют темные оттенки, галстуки тоже какие-то однообразные.
— А вы не думали создать коллекцию галстуков со своими принтами?
— Я думаю о многом, но нужно время. Сейчас, например, делаю купальники и аксессуары: съемные воротнички и яркие шейные платочки с изображением украшений.
— Как правильно вписать съемные воротники в наряд?
— К черному платью подойдет воротник любого цвета. Он — как шейный платок, как шарфик. Красочные воротники хорошо сочетаются с однотонными вещами.
«Меня поразил интерьер трехэтажной квартиры Никаса Сафронова в центре Москвы — недалеко от Красной площади»
— Вы много работаете со знаменитостями. С кем интереснее всего было общаться?
— С Людмилой Гурченко. Она гениальная актриса, и меня во многом научила профессионализму. Каждую съемку она репетировала. Этого, кроме Людмилы Марковны, больше никто не делал. Когда все было готово для съемки — свет, декорации, — она выходила на несколько минут в соседнюю комнату и репетировала выражение лица, положение рук. Возвращалась в новом настроении — совсем другим человеком.
*По словам Екатерины Рождественской, интереснее всего ей работалось с Людмилой Гурченко
— Случалось, чтобы ваша фоторабота изменила чью-то жизнь? Может, к примеру, благодаря ей кто-то нашел свою вторую половинку?
— На многих артистов после публикации моих работ посыпались роли. Например, Оля Дроздова получила интересное предложение после выхода фотографии, где она — Буратино, Дмитрий Нагиев — после того, как его увидели в образе Ивана Грозного.
— Бывало, что актеры из-за суеверия отказывались сниматься в каком-то ракурсе?
— Не всем по душе роли вампира или черта. Или вот еще пример. Я предложила Денису Мацуеву (известный пианист. — Авт .) сняться в образе Дориана Грея. Один раз мне нужно было его сфотографировать в качестве молодого красавчика, а потом — сделать из него старика, постаревшего на картине. Чтобы молодые руки не выдавали возраст, а их особо не загримируешь, предложила перевязать тряпками, но он категорически отказался. Объяснил, что руки для него — святое. Пришлось ему их просто спрятать.
Многие люди заранее интересуются, в какой роли будут сниматься. Ведь обычно для них это сюрприз. Бывает, отказываются от определенного образа, объясняя, что духовник не советовал. Я всегда иду навстречу — человек должен получить удовольствие от съемки.
— Путешествие в прошлые века — всегда интересно. Любопытно, а кто-то из ваших героев просил его отправить в будущее?
— Никто не хотел. В прошлом и настоящем, где все известно, всем комфортнее. А что в будущем ждет — кто знает?
— Какие из прошлых эпох, если так можно выразиться, наиболее востребованы?
— Например, советское время. Сталиным у меня были Юрский и Меладзе, Лениным — Угольников и Остер, Брежневым — Стоянов. Но больше все-таки мои модели любят досоветское время — там интересные костюмы и грим, можно измениться до неузнаваемости.
— Знаменитостей вы принимаете у себя в студии. А бывало, что кто-то настаивал на съемках в своем доме?
— Случалось.
— У кого из знаменитостей самое необычное жилище?
— Меня поразил интерьер трехэтажной квартиры Никаса Сафронова в центре Москвы — недалеко от Красной площади. Все сделано с большим вкусом, в готическом стиле. Очень красивая кровать с балдахином, шикарный зимний сад.
— В вашем проекте «Родня» снялись немало известных семей.
— Это правда: Пьехи, Кобзоны, Меньшовы, Безруковы, Юдашкины, Маликовы, Ротару, Повалий. Очень запомнилась съемка семейства Запашных — в ней участвовал тигр.
— Вы не боялись?
— Нет, даже кормила его.
— Бывало, что знаменитости не расплачивались с вами за съемку?
— Дело в том, что свои фотоработы я не продаю знаменитостям, а дарю.
— Признаться, думала, что это ваш бизнес.
— Я получаю гонорары от журнала «Караван историй», где размещаются фото.
— А бывало, что артисты просили заплатить им гонорар за право снимать их?
— В основном иностранные актеры. Назывались большие суммы, но, естественно, я на это не пошла.
— Членов своей семьи снимаете?
— У меня трое сыновей. Сняла старшего и среднего, а младший пока еще маленький. Мужа и себя — нет. Не люблю фотографироваться, так как плохо получаюсь, а сама себя снять не могу.
— А портрет отца, Роберта Рождественского, «осовременить» не пытались?
— Нет, никогда не хотела. Это просто невозможно.