История советской литературы
Так вышло, что пришел я на эту встречу раньше положенного часа. Секретарь деликатно сообщила, что хозяин кабинета вышел и попросила его подождать. Тут же предложила угостить чаем или кофе.
В этот момент в приемной появился Борис Михайлович.
Низенький, плотный, с гладко причесанными волосами. Поздоровался и пригласил пройти в кабинет.
– Вы уж извините, – сказал я, закрывая дверь, – что заявился раньше назначенного срока.
– Это даже хорошо, – радушно улыбнулся хозяин кабинета. – А мы сейчас попросим секретаря приготовить нам чайку с лимончиком…
Постепенно разговорились.
Я поведал ему об очередных вступительных экзаменах в институт кинематографии, где я был председателем предметной комиссии по языку и литературе. Вытащил записную книжку и попросил разрешения познакомить его с какими-то курьезами, выловленными в сочинениях вчерашних школьников.
И стал читать:
«Печорин долго добивался любви Бэлы и добился-таки, что нам, мужчинам, не всегда удается».
«Беднейшему крестьянству нечего было терять, и оно с удовольствием пошло в колхозы».
«Пушкин вращался в высшем свете и вращал там свою жену».
«Гоголь вывел образ дубинобриоголовой Коробочки».
«Тургенев показал женщину в более расширенном виде».
«Ленин распустил слух, что отечество в опасности».
«У Базарова язык был тупой, а потом заострился в спорах».
Борис Михайлович очень оживленно реагировал на мои цитаты. Затем выдвинул ящик стола, вытащил из него папку и сказал: